Все и побыстрее - Страница 28

«Мной, — промелькнула вдруг мысль, — Гидеон просит его оставить меня в покое».

Происходящее на экране стало раздражать Гонору, и она поднялась.

— У меня разболелась голова, — сказала она. — Я пойду к себе.

Кристал перестала смеяться.

— Гонора, я же предупреждала тебя, что солнце сильно печет и надо надеть шляпу.

Гонора тихо закрыла дверь музыкальной комнаты и, Прислушиваясь, остановилась в холле. Веселая музыка телевизионного шоу не заглушала переходящий на крик голос Гидеона. Слов она не могла разобрать, но в голосе чувствовалась ярость.

Гонора подошла к лестнице и бессильно опустилась на ступеньку. Лучи заходящего солнца проникали сквозь пыльные окна, окрашивая все в какой-то неземной темно-красный цвет.

Казалось, прошла вечность, прежде чем дверь кабинета открылась и на пороге появился Курт. Невидящим взглядом он смотрел прямо перед собой. Вскочив на ноги, Гонора тихо позвала:

— Курт!

Курт вздрогнул.

— Гонора? Я не заметил тебя.

Гонора подбежала к нему и взяла за руку. Взгляд Курта оставался неподвижным.

— Что случилось, Курт? Почему Гидеон так кричал на тебя?

— Он уведомил меня об увольнении. — Лицо Курта было несчастным.

— Не понимаю. Он что, совсем уволил тебя?

— Похоже на то.

— Из-за меня?

— Миссис Экберг видела, как мы входили в мой дом.

Гонора дернулась, как от боли.

— Какими только словами он не обзывал меня! Я и подумать не мог, что он знает такие неприличные слова.

— Я не хотела… причинить тебе вред… ты знаешь… — Гонора путалась в словах, не зная, как выразить свое сочувствие. — О, Курт, я понимаю, как тебе плохо, но подожди, он наверняка одумается. Он же любит тебя! Ты нужен ему!

— Любит! Нужен! Все это в прошлом. Гонора, он продолжал настаивать на своем даже тогда, когда я ему сказал, что собираюсь жениться на тебе.

У Гоноры закружилась голова, и, чтобы не упасть, она вновь схватила Курта за руку.

— Жениться?

— Ради Бога, Гонора, почему это тебя так удивляет?

— Ты никогда не говорил об этом. Я и подумать не могла…

— Я считал это само собой разумеющимся…

Дверь кабинета открылась, и они увидели Гидеона. Багровые лучи солнца осветили его тяжелую коренастую фигуру, делая ее почти зловещей.

— Ты все еще здесь? — рявкнул он.

Гидеон подошел к Курту и положил руки ему на плечи. Его пальцы вцепились в ткань и смяли ее. Только сейчас он заметил Гонору.

— Убирайся из моего дома, Айвари! — снова закричал он. — Если завтра я найду в офисе хоть одну твою вещь, я выброшу все на помойку!

— Пожалуйста, Гидеон, — взмолилась Гонора, — вы всегда говорили нам, что Курт ваша правая рука. Неужели вы прогоните его?

— Я не желаю его больше видеть!

— Вы всегда были добры ко мне, и я благодарна вам за все, но я люблю Курта и выйду за него замуж.

— Думаешь, ты единственная глупая девчонка, на которой он обещал жениться? Он проделал то же самое с Имоджин Бурдеттс.

— Это неправда, — хрипло заметил Курт. — Между мной и Имоджин никогда не было ничего серьезного.

— А она считает, что было. — Взгляд маленьких глаз Гидеона впился в Гонору. — Я поступаю против правил, разрешая тебе оставаться под одной крышей с твоими невинными сестрами, но я сказал себе, что только я виноват, я допустил, что ты связалась с этим аморальным типом. — Лицо Гидеона выражало душевную муку, лоб покрылся испариной. — Соблазнить тебя в моем доме? А впрочем, что еще можно было ожидать от этого безродного ублюдка!

Лицо Курта стало жестким. Не говоря ни слова, он повернулся и пошел к двери.

Гонора хотела броситься за ним, но ноги не слушались ее. Она стояла перед Гидеоном, сложив руки в мольбе.

— Гидеон, я уверена, что он не давал Имоджин никаких обещаний. И он не соблазнял меня. Я полюбила его с первой нашей встречи. Во всем виновата я. Это я преследовала его, добиваясь свиданий!

Губы Гидеона задрожали, и Гоноре стало жалко его.

— Я всегда мечтал иметь сына, и мне казалось, что я нашел его в Курте, но я жестоко ошибся. — Глаза Гидеона увлажнились, голос звучал хрипло. — Я подобрал его в Вене, в грязной канаве… не думаю, что он рассказал тебе об этом…

— Он рассказал мне все, Гидеон, — прошептала Гонора пересохшими губами. — Вы для него много значите. Он любит вас и за все благодарен.

— Он был таким худеньким, что можно было пересчитать каждую косточку. Я придумал ему фамилию, которой у него не было. Я дал ему все. Кем бы он был без меня? Преступником? После окончания первой мировой войны Вена была самым криминальным городом. Кого там только не было. — Голос Гидеона стал жестче. — Не удивлюсь, если он вообще ненормальный.

Гонора почувствовала, как к горлу подступает ярость.

— Вы страшный человек! — закричала она, пытаясь найти слова, чтобы уколоть его как можно больнее. — Вы… Вы… негодяй! — Испугавшись своих слов, Гонора бросилась к входной двери.

— Беги, беги, маленькая бродяжка, — кричал Гидеон ей вслед. — Если хочешь понести от этого ублюдка, то это твои проблемы. — Гонора громко хлопнула дверью.

Стук двери гулко разнесся по дому. Джоселин и Кристал вздрогнули.

— Господи, что случилось? — закричала Кристал, приглушая звук телевизора.

— Одно из двух, — ответила Джоселин, — или это ушел Курт, хлопнув дверью, или новое землетрясение.

Дверь открылась, и в комнату вошел Гидеон. Остатки волос на его голове стояли дыбом, словно он нарочно взлохматил их.

— Выключи телевизор, — приказал он; Кристал повиновалась. Изображение на экране сузилось и погасло. Тяжелыми шагами Гидеон пересек музыкальную комнату и прошел в гостиную. Подойдя к камину, он рухнул в кресло. У него был вид тяжелобольного человека.