Все и побыстрее - Страница 138

138

— Ты обещал, что мы появимся на слушании только один раз! — не выдержав, закричала Кристал.

— Я же не мог отказать достопочтенному Моррелу, которому так понравилось мое патриотическое выступление.

— Чего ты наглотался?

— У меня всегда один и тот же ассортимент.

— Если ты будешь и дальше принимать «колеса», — Кристал выбрала слова из лексикона сына, — то хотя бы не садись за руль!

Александр уселся на верхнюю ступеньку лестницы и, обхватив голову руками, принялся раскачиваться из стороны в сторону.

— Как же я ненавижу его, — процедил он сквозь зубы.

Кристал сразу поняла, о ком идет речь. Она присела рядом с сыном.

— Александр, нам не надо было прилетать в Вашингтон. Мне кажется, мы допустили ошибку. Давай завтра не пойдем на слушание. Пусть пойдет Митчел и извинится за нас. Он даже может зачитать наше заявление.

— Неужели ты совсем не понимаешь меня?

— Я пытаюсь понять, — смиренно ответила Кристал, — но зачем этот крестовый поход? Какой в нем смысл?

— Смысл? — Александр покачал головой. — Бедная мама, такая красивая, мужественная и практичная леди!

— Я понимаю, что репутация компании «Айвари» будет запятнана, но ведь, кроме нее, есть и другие компании. Конкуренция в нашем бизнесе никогда не исчезнет.

— Мне нет дела до других компаний! — воскликнул Александр.

— Тогда я ничего не понимаю. Что мы выиграем от этого слушания?

— Все ясно как дважды два. Почему бы тебе не пораскинуть мозгами?

— Александр, тебе лучше лечь спать.

— Спать!

— Я понимаю, дорогой, я все понимаю. Я не хотела обидеть тебя, просто я боюсь, что дело выйдет из-под нашего контроля.

— Я не просто хочу уничтожить его, — бормотал Александр, — я хочу насладиться его муками. Хочу перемолоть ему все кости. Хочу видеть, как он страдает.

— Боже, Александр…

Александр снял темные очки и положил их в карман. Его глаза были полны слез.

— У него нет другого сына. У него вообще нет детей, и он ни разу даже не попытался связаться со мной!

Кристал погладила сына по голове.

— Успокойся, Александр. Он не стоит твоих слез.

— Не хочу обижать тебя, мама, но я не жалею о том, что сделал и еще собираюсь сделать.

— Ради Бога, Александр, скажи мне, что ты еще придумал?

— У меня есть документ, доказывающий причастность Айвари к даче взяток. Он выглядит вполне правдоподобно, и даже его любящая жена не заподозрит подлога.

— Фальшивка! Как ты мог!

— Не беспокойся, все сделано чисто. Комар носа не подточит.

— Александр, сразу же после ленча у Фордов мы уезжаем из Вашингтона, — решительно заявила Кристал.

— Ни в коем случае.

— Александр, это вовсе не игра. Этим делом занимается конгресс.

— Я все прекрасно понимаю, но не остановлюсь ни перед чем. Вдвоем нам не жить на этой земле.

— Это бред сумасшедшего, — Кристал зябко повела плечами.

— Пусть так, но я хочу вышибить его из бизнеса. Хочу его уничтожить. Хочу, чтобы он умер в страшных мучениях.

Кристал молча смотрела на сына. Он встал, обнял ее за плечи и жадным поцелуем впился ей в губы. Кристал почувствовала, как ее захлестнула волна страсти.

Так же внезапно Александр разжал объятия и выпустил мать.

— Несбыточная мечта, — прошептал он, направляясь к своей комнате.

Когда за сыном закрылась дверь, Кристал начал бить озноб. Она прошла в спальню и укрылась с головой одеялом. Ее колотило. Губы горели от поцелуя сына.

Глава 68

В это время Джоселин ничком лежала на кровати и рыдала. Ее лицо распухло от слез, перед глазами стоял туман. Даже в худшие дни своего несчастного замужества и горькие месяцы после смерти Малькольма она не рыдала так отчаянно, как сейчас. Слезы лились потоком, и она не могла остановить их. «Поцелуй смерти, — всплыло из глубин ее памяти, — это я. Все, к чему я ни прикасаюсь, обречено на гибель». Теперь ей было совершенно ясно, что лежало в основе свидетельских показаний Фиша и какую роль она в этом сыграла. Ведь это она, и никто другой, уговорила Гонору повлиять на мужа, чтобы он отправил Малькольма в эту маленькую арабскую страну. Только благодаря ее дружбе с Фуадом состоялось знакомство Малькольма и Халида. Это она привела в движение силы зла, которые сейчас обрушились на голову Курта Айвари. Во всем виновата она одна. Как жить с таким грузом на душе?

Размазывая по щекам слезы, Джоселин медленно подошла к окну и прижалась лбом к холодному стеклу. Улица внизу была пустынна. Всего восемь этажей отделяло от нее Джоселин. Как просто — один шаг, и тебя нет. Нет этой жгучей боли внутри, нет терзающих душу мыслей. Всего один шаг.

Никогда раньше, даже в самые трудные минуты жизни, мысль о самоубийстве не приходила Джоселин в голову. Смерть представлялась ей чем-то далеким, связанным с глубокой старостью или тяжелой болезнью, когда уход желанен, так как несет с собой избавление от мук.

Джоселин смотрела на блестящий асфальт, и мысли о самоубийстве вихрем проносились у нее в голове, как носятся облака по грозовому небу. Открыть окно, сделать шаг — и конец.

Неведомая сила заставила Джоселин отступить в глубину комнаты. Она закрыла лицо руками и зарыдала еще горше.

Чувство страшной вины не покинуло Джоселин и на следующий день. Едва дождавшись перерыва между утренним и дневным заседаниями, она уговорила Гонору и Курта немного прогуляться, а сама закрылась в одной из приемных, обхватила голову руками и задумалась о своей горькой судьбе. В сущности, она всегда была одинока. Одинока в детстве, одинока в своей короткой замужней жизни, да, собственно, так и должно быть — она, как прокаженная, как вечный источник инфекции, несет гибель всем, кого любит.

138